Именно такова цель новой исторической серии, которую хочу начать в связи с приближающимися округлыми датами – 100 летием февральской и октябрьской революций в России.
Представим себе, что мы вернулись во времени на 100 лет назад, и оказались в январе 1917 года, в холодном зимнем Петрограде.
Абсолютно никаких признаков приближавшихся событий мы бы не заметили. Для начала, конечно, следует вспомнить, то по старому стилю это было бы не 29, а 16 января. Вот уже третий год шла Первая Мировая война.
Практически все будущие герои-революционеры были в то время почти никому – разве что за исключением царской полиции - неизвестны: так, «гениальный вождь» Ульянов-Ленин благополучно отсиживался в сытой и тихой нейтральной Швейцарии, где проводил дни ругаясь с другими иммигрантами и просиживая за столиками разнообразных кафе. Ему было уже 46 лет, почти два десятка из которых он за малым исключением провел за рубежами России, периодически выступая на подпольных конгрессах и пописывая для так же почти никому в России неизвестных газетенок. Впрочем, и сам Ленин видел свои перспективы довольно мрачно, примерно в эти же дни говоря в своем докладе по поводу революции 1905 года, прочитанном в Цюрихе по-немецки 22 января 1917, что «мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции.»
Такой пессимизм был, конечно, вполне оправдан, ибо никакой «революционной ситуации» на тот момент в России не было и в помине, а если она позднее и возникла, то никак не благодаря работе большевиков и других «революционеров». Но об этом позже.
Не менее бесславно проводил свои дни и арестант по фамилии Джугашвили. В январе 1917 он находился в ссылке в городе Ачинске, где, судя по воспоминаниям знавших его товарищей, со всеми переругался и жил особняком. Из сохранившегося письма его Ленину, написанного за пару лет до этого, мы можем узнать, что будущий Сталин в это время жил «как раньше, хлеб жую, доживаю половину срока. Скучновато, да ничего не поделаешь. А как Ваши дела-делишки? У Вас то, должно быть, веселее…» (цитата по «Большевитское руководство. Переписка 1912-1927 г.г. Москва, 1996, стр. 21)
Хочу немного заострить внимание на анти-российской, я бы даже сказал – русофобской позиции тогдашней фракции большевиков, находившейся в составе Российской Социал-Демократической Рабочей Партии. Напомню еще раз, что шла Мировая Война, в которой Россия сражалась с двумя своими будущими противниками по Великой Отечественной – Германией и Австрией, точнее – Австро-Венгерской Империей. Позиция большевикой по поводу этой войны была довольно однозначной – большевики были «пораженцами», то есть с самого начала последовательно выступали за ПОРАЖЕНИЕ России. Вот, что писал в те дни Ленин:
«Задачей социал-демократии России является в особенности, и в первую голову, беспощадная и безусловная борьба с великорусским и царско-монархическим шовинизмом и софистической защитой его русскими либералами, кадетами6, частью народников и другими буржуазными партиями. С точки зрения рабочего класса и трудящихся масс всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии и ее войск, угнетающих Польшу, Украину и целый ряд народов России и разжигающих национальную вражду для усиления гнета великорусов над другими национальностями и для укрепления реакционного и варварского правительства царской монархии.» (ПСС, т.26, ст. 6-7)
То есть если даже либералы выступали за победу России в войне, то большевики предпочитали видеть свою страну пораженной, ибо, с их точки зрения, это бы прекратило «угнетение» народов Польши, Украины и еще «целого ряда». «Великоруса» же Ильич считал нужным поставить на место. Создать взамен предлагалось из «всех отдельных государств Европы» одни «республиканские Соединенные Штаты Европы» (там же).
Но вот война длилась уже третий год, а долгожданного поражения России все не было видно…
Из письма Ленина Карпинскому, написанного в промежутке 10-22 января:
«Ехать в Женеву я бы не хотел: (1) нездоров; нервы не годятся. Рефератов я боюсь; (2) 22. I у меня здесь занято, и я должен готовиться к немецкому докладу. Поэтому не обещаю приехать.»
(ПСС, том 49, ст. 361)
Еще цитата из письма Инессе Арманд, дающая представление о тогдашних буднях будущего вождя:
«… какую великолепную бучу поднял референдум, особенно его мотивировка! Прелесть! Если бы Вы видали статьи Гримма и К0 в «Berner Tagwacht» и в «провинциальной» социал-демократической печати! Вой, стон стоит! Попали мы этим мерзавцам не в бровь, а в глаз. Я изо всех сил подбивал Радека (он здесь еще и у меня с ним — не ожидали? — ар χ г/дружба, как и всегда против «центра», когда нет почвы для радековского вилянья, игры насчет «правов» и пр.) написать брошюрку: часами ходили по Цюриху и я его «поджучивал». Сел и написал. Наши «левые», испуганные Нобсом и Платтеном (сии герои испугались Гримма, испугавшегося Грейлиха и К0!!), прослушали ее и провалили (!!): не печатать, а то выгонят из партии (!!). Напечатаем отдельно.
(там же, ст. 378)
Вот так и проводил свое свободное время господин Ульянов – мечтая о поражении России в войне, и бродя часами по Цюриху с такими же горе-иммигрантами, беглецами от «режима». Даже в сравнении с каким-нибудь Ходорковским это выглядит не слишком шикарно – этот хоть миллиардер…
Продолжение следует.