Решить эту проблему можно только одним из двух способов:
- Сделать жизнь в бедных странах богатой
или
- Сделать жизнь в богатых странах бедной.
Глобализация обещает выход из этого тупика, поскольку она позволяет, во-первых, через уход рабочих мест и технологии в страны третьего мира поднять там уровень жизни (Китай, Юж Корея, даже Вьетнам - примеры неплохие, Япония - вообще отличный пример), во-вторых, через иммиграцию сделать часть бедных людей богаче (иммигранты) и привнести сравнительно недорогую рабочую силу в страны, где рабочая сила слишком дорога, и, наконец, в-третьих создать определенные объединения стран, куда могут быть допущены страны победнее (ЕС отличный пример, но и СССР был неплохой, между прочим).
На пути всего этого стоит национализм, протекционизм, религиозная и культурная рознь.
Нет ничего страшного, если люди принадлежат к разным культурно-национальным группам, как это было в СССР. Страшно, когда они начинают делить на «своих» и «чужих», бить друг друга, взрывать и убивать. Так кончился СССР, и именно поэтому я сожалею о его кончине. Так может кончиться Евросоюз, и потому я не хочу его развала. Проблемы начинаются, когда немцы начинают обвинять греков, англичане – шотландцев, сербы – хорватов, армяне - азербайджанцев и т.д.
И я согласен с Хиллари в том, что рано или поздно границы должны исчезнуть (если верить опубликованным Викиликс текстам ее «тайных» выступлений). Иначе мы все перебьем друг друга, и они исчезнут так или иначе сами по себе, вместе с нами. Весь мир должен стать одним большим СССР, или Евросоюзом. Но как приди к этому – вот это и есть основная проблема.
Ряд этапов, однако, мне кажется довольно очевидным.
Прежде всего, необходимо перешагнуть через религиозное мракобесие. Поэтому мне неприятен ислам, как наиболее характерное его проявления, но я не в восторге и от христианства, которое частенько оказывается «с кулаками».
Далее, необходимо перешагнуть через расовое и национальное мракобесие. Перестать делить друг друга на «наших» и «не наших». Поэтому я против украинского национализма, но и не сторонник национализма российского. Патриотизм – другое дело, но граница тут тонкая, и, в конечном итоге, даже патриотизм может быть вреден, ибо патриоты разных стран лупят друг друга по головам не менее свирепо, чем националисты.
В конечном итоге мир – это наш общий дом. США могли бы быть отличной моделью такого дома, если бы вернулись к системе свободной иммиграции, существовавшей до 20-х годов прошлого века. Если в ряде европейских стран определенные ограничения понятны и естественны – культурные трения с «понаехавшими» никому на пользу не пойдут – то в США такие ограничения вызваны только одним – боязнью за свой карман. И это не просто отвратительно, но, в конечном итоге, и недальновидно.
Думаю, это объясняет и мое отношение к Трампу. Трамп представляет из себя прямую противоположность всему, что я только что описал. Трамп – главный противник иммиграции, противник открытых границ, особенно для США, противник «понаехавших», сторонник жесткого протекционизма и сторонник дальнейшего расслоения общества на богатых и бедных. Плюс, по его собственным словам, еще и религиозный фанатик (хотя вот в это верится с трудом). И на этом фоне не столь важно, друг он России или враг – если он и «друг», то не той России, которую я люблю и какой ее хотел бы видеть в будущем.
Я знаю, что многие в «глобализации» видят хитрую схему, придуманную с целью эксплуатации других стран. Конечно, и такой подход возможен, но это не обязательно должно быть так. Я верю в другую глобализацию, в ту, о которой пел в свое время Джон Леннон. И никакой альтернативы ей в конечном итоге не вижу.
